Хорошая родословная
Провенанс способен на многое: создать реликвию, скомпрометировать шедевр или превратить предмет обихода в коллекционную ценность.
«Заработайте репутацию, и она будет работать на вас» — цитата приписывается Джону Рокфеллеру. Высказывание, по-моему, прекрасно применимое к предметам искусства и коллекционирования. В данном случае репутацией предмета выступает его провенанс: под этим термином на арт-рынке понимают происхождение, историю владения и продаж предмета.
Провенанс, если он известен и хоть сколько-нибудь примечателен, — вещь весьма любопытная. Во-первых, это один из ключевых факторов, влияющих на рыночную стоимость предмета. Сторонники так называемого гедонистического подхода к оценке доходности произведений искусства включают провенанс в число важнейших характеристик, напрямую влияющих на результат. Нередко (и особенно сейчас) он значит даже больше, чем громкое имя автора или бренда, возраст, состояние или размер произведения. А далее — и это «во-вторых» — начинается интересное: влияние провенанса далеко не однозначно.
Арт-рынок знает случаи, когда предметы с испорченной репутацией (происхождение из запятнанного источника, связь с негативным событием), несмотря на высочайшее качество, теряли привлекательность в глазах покупателя и падали в цене. Продавались они хуже, чем схожие, но не отмеченные печатью трагических событий. Вспомнить хотя бы коллекционные ценности русских аристократов — русское искусство, предметы из коллекции Эрмитажа, национализированные после революции. В период с 1921 по 1939 год было продано 1,4 млн предметов, а выручка составила около 81 млн рублей. Очень скромная цифра с учетом качества предметов. Другой пример — произведения искусства, связанные с именем маршала Геринга и фактами нацистского владения: работы мастеров импрессионизма, дадаизма, кубизма, фовизма, сюрреализма, экспрессионизма и баухауса, «изгнанные» в свое время из стен крупнейших музеев Германии.