Затерянный Хуэй
Дунгане – уникальный народ. Они говорят на древнем диалекте китайского языка, пишут кириллицей, а живут в Киргизии у подножия заснеженных пиков великого Тянь-Шаня, которые отделяют их от исторической родины – Китая. Как хуэй стали дунганами и оказались по другую сторону от Небесных Гор?
Дорога петляет между терракотовыми остроконечными скалами без какой-либо растительности. Редкие кусты эфедры матового оливкового цвета тут и там торчат из иссохшегося песка. Яркое солнце, синее небо. Прохладный от сырых камней ветер обдувает лицо сквозь опущенное окошко. Из динамиков орет музыка, и мой удалой водитель подпевает треку со сложным текстом и драматической мелодией широко известной в узких кругах группы Тэпин. «МАМАаа ле шуй щун!..» Во весь голос. От души.
Баха – водитель-певец – уроженец Каракола, небольшого городка около озера Иссык-Куль в Киргизии, куда мы с ним сейчас и направляемся. А еще он – дунганин. Представитель народности с уникальной историей и языком.
Первый раз я обратила внимание на эту причудливую народность, еще не зная о ее существовании. В далеком 2010 году, когда я училась в Китае в университете, мы поехали в парк национальных меньшинств в Пекине. Там меня, как настоящего русского человека, привлекла табличка с народностью 回 (пиньинь huí, полное название 回族 huí zú) – в русской транслитерации читается как хуэй. Естественно, это было единственное, что я сфотографировала в том парке. Кто бы мог подумать, что эти хуэй – и есть дунгане, с которыми судьба причудливо сведет меня более десяти лет спустя.