Меткая стрельба
История оружейного производства в Российской империи неотделима от зарубежных технологий и инвестиций.
Требование бельгийского фабриканта оружия Леона Нагана выплатить ему 200 000 рублей вызвало немалое замешательство у участников заседания Главной распорядительной комиссии по перевооружению армии летом 1891 года. Эта комиссия при военном министерстве ранее посчитала возможным заплатить Нагану 75 000 рублей в счет погашения его расходов на участие в конкурсе на поставку винтовки для Русской императорской армии, пообещав после победы еще 200 000 рублей. Победила в тендере винтовка капитана Мосина, однако Наган угрожал в случае невыплаты ему полной суммы оставить за собой все права на элементы конструкции винтовки, которые были использованы в ее окончательном варианте, в первую очередь на устройство обоймы магазина. Это означало, что за пределами России можно будет легально производить практически такие же трехлинейки, какие собирались поставить на вооружение Русской армии.
Но с наганом была связана и еще одна проблема. Для постановки винтовки в производство требовались большие вложения в переоборудование трех казенных оружейных заводов: Тульского, Сестрорецкого и Ижевского, а также пороховых и патронных — всего 156,5 млн рублей, или примерно три четверти годовой росписи по военному ведомству. Император Александр III даже поставил резолюцию: «Суммы ужасающие, но делать нечего, приступать надо!» Поэтому первые 500 000 винтовок Мосина планировалось заказать во Франции у компании Manufacture d’armes de Châtellerault. И тогда пришлось бы платить Леону Нагану с каждого экземпляра роялти за использование его патентов, что сделало бы сделку крайне дорогой. Взвесив все за и против, после долгих споров комиссия решила обратиться к императору с просьбой выплатить настырному бельгийцу все 200 000 рублей в обмен на полное и безусловное получение от него прав и патентов как на саму винтовку, так и на технологию ее производства.