Предисловие
В лесу иногда бывает страшно. Просто так, без всякой причины, но особенно если в чаще кто-то сопит или, что еще хуже, хрюкает. Или когда деревья начинают шуметь, сначала издалека, а потом этот шум зловеще приближается лично к вам (очевидно, деревья как-то против вас договорились). Людям свойственно побаиваться лесов. Видимо, с тех пор, как наши предки обосновались в саванне, этот страх как-то закрепился в нейронных контурах – будь то генетически или через культуру. Посмотрите на человеческие сады и парки, где принято чередовать купы деревьев с лужайками. Из всех природных ландшафтов это больше всего напоминает саванну. И только это кажется нам красивым и уютным, как, наверное, акуле кажется уютной синяя толща воды, а скорпиону каменистая пустыня. Но если садик забросить, через десятилетия он превратится в хаос, в заросли, в дебри и чащи. В джунгли.
О джунглях мы знаем маловато, порой черпая образы из Киплинга, который сам в джунглях не бывал никогда, а «Книгу джунглей» писал в американском Вермонте, пользуясь путеводителями. Осознав это, мы посвятили майский номер журнала тропическим лесам. Кому-то он поможет развеять укоренившиеся заблуждения. Из статьи Бориса Жукова в рубрике «Зоология» следует, что в джунглях не так уж много хищников, опасных для человека, – ягуары, например, почти никогда не были замечены в каннибализме, а анаконда, вопреки своей зловещей репутации, на исторической памяти полакомилась человеком всего один разочек. Дарина Устич, путешествуя по амазонской сельве, с удивлением узнала, что в самой большой реке планеты даже можно купаться. Прямо среди пираний, и тебе ничего за это не будет. А Татьяна Форапонова, эколог и палеоботаник, рассказала о том, что называть тропический лес «легкими планеты» – это большое преувеличение. В фиксации атмосферного углерода он почти не помогает: даже наши северные болота справляются с этим лучше. Это, конечно, не значит, что можно вырубить сельву, и все останется как было: климат планеты устроен посложнее, чем следует из популярных схем.