От редактора
Ничего нет нового под солнцем
По традиции январский номер Forbes посвящен итогам года. Общее ощущение, что 2016-й оказался лучше, чем все мы прогнозировали, и хуже, чем втайне надеялись. Очевидно, что мир вступил в эпоху перемен. Неопределенность, которая была свойственна 2015 году, уступила место будущему — Британия заявила о выходе из Евросоюза, агрессивный изоляционист Трамп стал президентом США, приход к власти во Франции правоцентриста Франсуа Фийона весной 2017 года кажется весьма вероятным. На момент сдачи номера еще была не ясна судьба итальянского референдума о политической реформе. Впрочем, независимо от его итогов огромный итальянский госдолг и задыхающийся банковский сектор останутся факторами, влияющими на положение Евросоюза в целом. Наконец, к тому времени, как вы доберетесь до этого письма, сирийская армия, скорее всего, возьмет Алеппо, что станет решающим успехом Асада и поддерживающей его России.
Означает ли это, что глобализация будет остановлена, что национальные государства возьмут реванш, что национализм и изоляционизм станут господствующими трендами, а ялтинский стиль раздела сфер влияния между сильными национальными игроками, уже опробованный в Сирии, вернется из учебников истории в реальность международной политики?
Глобализация началась не вчера и не позавчера. По сути, у этого процесса есть точная дата — 334 год до н. э., когда Александр Македонский отправился в свой Персидский поход, плавно перешедший в покорение Азии и Африки. Первое название для глобализма античности придумал выдающийся немецкий историк XIX века Густав Дройзен. Эллинизм — так он описывал сплав греческой и азиатских культур, четко прослеживаемый на просторах от Ганга до Нила и много столетий спустя после смерти родоначальника эпохи. Александр, или Искандер, как его называли на Востоке, — это и сейчас одно из самых распространенных имен в мире вне зависимости от конфессий и этнической принадлежности. Александр — фигура, абсолютно вписывающаяся в парадигму современного глобализма, даже его нетрадиционная ориентация (тогда вполне традиционная) сегодня выглядит «прогрессивно». Но дело, конечно, в свойственном Александру поиске новых наднациональных смыслов, языков, стилей, который отличает любого идеолога и практика глобализма.