Тепловая смерть
Мировая экономика стоит на пороге распада, войны или революции.
Слабый экономический рост, низкие и отрицательные процентные ставки, низкая инфляция и перспектива длительного дефляционного спада и бесконечной стагнации — такова реальность мировой экономики, особенно той ее части, которая именует себя развитыми странами.
Макроэкономические данные по всему миру разочаровывают. МВФ оценивает динамику мировой экономики как слабую и нестабильную. Повышение производительности, автоматизация и цифровизация, помогающая масштабировать бизнес, требуют высоких затрат, но сталкиваются с сокращением потребительского спроса, вызванного общемировым ростом неравенства, что в итоге ведет к перепроизводству и угрожает длительной рецессией. Поддерживать глобальную экономику на плаву помогает только беспрецедентный масштаб кредитования. Объем накопленных долгов достиг $246 трлн, или 320% глобального ВВП. Это исторический рекорд и одновременно угроза стабильности мировой финансовой системы, которая, как показывают исследования G30, пока неспособна быстро и эффективно отреагировать на любой кризис общесистемного характера. Выявленные после 2008 года проблемы в целом так и не были решены, их просто «залили» деньгами мировые центральные банки.
Десятилетний период околонулевых ставок центробанков ограничил эффективность политики монетарной стабилизации, но породил представление о том, что для стран с развитой экономикой сверхнизкие процентные ставки делают более высокий уровень долга «бесплатным обедом», а экономический рост компенсирует восходящую динамику отношения долга к доходам. Именно по этой причине сложился консенсус, что повышать ставки нельзя ни при каких обстоятельствах, иначе мир свалится в экономический кризис, а от ФРС США требуют смягчения монетарной политики и запуска новых стимулирующих мер (QE). Если ожидания мягкой денежно-кредитной политики не будут постоянно подтверждаться снижениями ставок и расширением денежного предложения центробанками, то финансовые рынки ждет мощный обвал и переоценка рисков. В США, например, долг нефинансовых корпораций составляет 91% ВВП, долг финансовых компаний и банков — 81% ВВП, при этом половина компаний нижнего уровня инвестиционного рейтинга (ВВВ) уже имеет кредитное плечо, близкое к 6 EBITDA, что в случае пересмотра рисков повлечет перевод их облигаций на сумму $1,3 трлн в категорию «мусорных». Точно такой же объем низкокачественных субстандартных ипотечных кредитов запустил механизм мирового финансового кризиса 2007–2008 годов.