Города как стартапы: почему логика компактного проживания людей возьмет верх над страхами
«Умный» город или автономные поселения за его границами, модульные капсулы или дома-коммуны с общественными пространствами, онлайн-инфраструктура для всех или офлайн для избранных? О том, какие инновационные технологии будут определять жизнь людей в ближайшие годы, рассказывает городской стратег Анастасия Железнова
В 2050 году около 75% населения земли будет жить в гигаполисах — эта цифра не раз звучала в докладах ООН, выступлениях городских исследователей и футурологов. Один из самых масштабных примеров — «Золотой треугольник Янцзы», в который входят Шанхай, Нанкин, Ханчжоу и еще несколько десятков китайских городов, население которых в общей сложности составляет более 100 млн человек. Менее крупные, но знаковые — агломерации Токио (больше 37 млн человек), Лондона (почти 14,2 млн), Москвы (свыше 20 млн), Мехико (20,9 млн) и Сеула (21,7 млн).
С началом мирового локдауна и закрытием городской инфраструктуры немалая часть людей стремится из городов уехать, потому что загородная жизнь безопаснее, дает больше свободы и не обременена цифровой слежкой. Известный философ Нассим Талеб предсказывает «новый локализм» и массовую миграцию в сельскую местность, потому что обеспеченным горожанам не нужно будет ездить на работу, все можно сделать онлайн. Но, несмотря на стремительную цифровизацию всей действительности и простоту удаленных процессов, есть несколько факторов, которые создают преимущества жизни в городе, но уже не в таком, каким мы привыкли его видеть.
Главные изменения, которые нас ждут, — массовый поворот к модели 3P (Planet, People, Profit), вектор на создание компактного и здорового, а не только «умного» города и гибкость всех процессов.
Поиск компромисса между высокой плотностью и расползанием инфраструктуры
Уровень дохода определяет уровень архитектуры, это правило капиталистического мира. Хороший дом в пригороде могут позволить себе только обеспеченные люди — коммуникации и энергия по-прежнему дороги. 2020 год будет охарактеризован рецессией, локальными экономическими кризисами и падением доходов. Необходимость экономить, возможно, подтолкнет развитие альтернативных источников энергии и способов ее экономить, но не отразится на стоимости жилья (ни городского, ни загородного) — она по-прежнему будет высокой для большей части населения планеты. Жилье останется самым большим и надежным классом инвестиций.
Доступность и разнообразие инфраструктуры и возможность социализации — это второй и не менее важный критерий в пользу города.
Карантины в разных странах показали, что даже в мире победившей доставки, виртуальных экскурсий по главным музеям планеты и онлайн-свиданий люди все еще ценят город за его среду, возможность случайных пересечений и плотность культурной и социальной жизни.
Сейчас самый экологичный вариант расселения — компактный и плотный город, где соблюдена высокая транспортная связность, оптимальная высота застройки и есть необходимая горожанину инфраструктура. Эта модель позволяет избегать поляризации и социального разрыва, которые являются частью порочного круга бедности.
Будущий город — это операционная среда
Города будут развиваться как стартапы с сильными горизонтальными связями, а не с вертикальной властью. Каждое изменение в городской среде должно быть построено как цикл обратной связи в цифровых продуктах — сначала появляется гипотеза (или запрос горожан), на основании этого строится минимально рабочий продукт (чаще виртуальная модель, а не физический прототип), по его результатам производится оценка показателей и только потом имплементируются изменения в необходимом масштабе.
Тестируй, перед тем как инвестировать, — новая заповедь мэров городов. Проектировать эффекты (на здоровье, среду, бизнес), а не просто здания или городские пространства и проверять их соответствие первоначальным KPI помогут цифровые двойники. Уже сейчас у таких городов, как Сингапур, Бостон, Стокгольм и Роттердам, есть виртуальные модели, которые позволяют имитировать процессы и изменения, снижать количество градостроительных ошибок и предвидеть результаты нововведений, а значит экономить ресурсы, время, деньги. Примеры того, как строятся пешеходные потоки, цепи поставок, автомобильное и железнодорожное движение и управление неопределенностью, можно найти в Anylogic — открытой библиотеке российского софта для имитационного моделирования.
Экологичный и экономичный город случится быстрее, чем экодеревня
Главное, чему научатся в ближайшее время горожане, — это базовая экономия и оптимизация. Возможность повторного использования дождевой воды, строительных материалов, тепла, энергии и пластика станет массовым трендом. Как и создание экосистем внутри дома, квартала и города, с тем чтобы снизить потребление ресурсов из внешней среды и свои расходы. Такие кварталы уже существуют во Франции, Швеции, Голландии, Дании и Германии. Коронавирус не отменит шеринговую экономику, а наоборот, ускорит формирование локальных сообществ.
Переход к циркулярной экономике заставит нас пересмотреть все виды отходов, в частности строительные. Теперь перед началом проектирования архитекторы будут обязаны оценивать не только то, из чего строить, но и как демонтировать и перерабатывать здания. Возможно, произойдет отказ от остекленных небоскребов как от неэкологичных зданий. Главные претензии экспертов по устойчивому развитию — короткий срок службы стекла (всего около 40 лет), высокие расходы на кондиционирование (и следовательно, большой углеродный след) и отсутствие на данный момент возможности переработки такого стекла. Плюс производство цемента и стали — высокоэнергоемкие процессы, сопровождающиеся тоннами выбросов CO2.
Есть шанс, что кросс-ламинированная древесина (CLT), высокоэластичная форма инженерной древесины, может стать для нашего столетия тем материалом, какими бетон, сталь и пластик были для ХХ века. Так, по проекту CF Møller Architects в шведском городе Вестерос возвели 8,5-этажный деревянный дом Kajstaden. Общий расчет сокращения выбросов CO2 при использовании дерева, а не бетона составит за годы существования дома 550 тонн.
В Норвегии бюро Voll Arkitekter спроектировало 85,4-метровую башню Mjøstårnet, самую высокую на данный момент деревянную постройку в мире. Само здание и даже шахты лифтов сделаны из CLT.
Городское здоровье и изменение климата как главные критерии качества изменений
Все больше мегаполисов уходит от понятия «комфортная городская среда», теперь главный ориентир — здоровье в городе. Этот вектор стал актуальным еще до пандемии, кризис его только усилил. Градостроительные меры, направленные на борьбу с изменением климата, уже работают в Сингапуре, Лондоне и Нью-Йорке. Так, в азиатском городе-государстве удалось снизить температуру на улицах на два градуса за счет озеленения автобусных остановок и вертикальных садов. В городах Европы, США и Азии широко применяются сельскохозяйственные технологии — аквапоника, зеленые крыши и общественные огороды, чтобы закрывать потребности не только в чистом воздухе, но и в продовольствии.
Ментальное здоровье наравне с физическим будет критерием для работы с городской средой. Аргументацией в пользу перемен в мире страховой медицины будут не цифры высаженных деревьев и площадь уложенной плитки, а суммы, сэкономленные системой здравоохранения. То, какой эффект приносит набережная или парк в деньгах (не заболевшие астмой дети, активные и со здоровым сердцем взрослые, миллениалы без тревожных расстройств), важнее субъективного «красиво» или «нужно». Пока же убытки экономик от депрессий ежегодно оценивают в £100 млрд в Британии и в более $200 млрд в Штатах.
Трансформируемая архитектура, гибкость сценария жизни и мобильность нового уровня
Мобильность останется базовым правом горожан, но относиться к своему времени мы начнем по-другому. Город 15-минутной доступности — вероятное будущее, которое можно описать словосочетанием «цифровая деревня». Из пространства, организованного вокруг работы, мегаполисы начнут превращаться в пространства для сервисной экономики и реализации разных сценариев жизни, а не маятниковых миграций к рабочему месту и обратно.
Кризисы будут случаться постоянно, поэтому запрос на трансформацию архитектуры, который мы уже наблюдаем (стадионы и аэропорты становятся госпиталями, квартиры совмещают в себе место для жизни, офис и детский сад), станет новой нормой. Запрос на проектирование зданий «с открытым кодом», которые могут быть адаптированы под разные задачи, растет в последние несколько лет.
Проблема нехватки массового жилья и затратности его производства будет решена за счет сокращения разрыва между диджитал-дизайном и физическим производством.
Во-первых, низкий порог входа в архитектуру за счет доступного программного обеспечения позволит жителям самим решать, как должен выглядеть их дом. Пример такой самоорганизации — берлинский коливинг R50 (Ritterstrasse, 50), построенный без участия девелоперов.
Во-вторых, софт и материалы для 3D-печати зданий уже позволяют создавать полноценные постройки для жизни в короткие сроки, с учетом ресурсных ограничений и для разных климатических зон.
Как известно, инновации начинают работать тогда, когда достаточное число людей готовы ими пользоваться на регулярной основе. За время карантинов прошел массовый процесс повышения диджитал-грамотности и переоценки приоритетов, поэтому новые городские стратегии не заставят себя долго ждать.
Соседи по будущему
Городские инновации сегодня — это не только градостроительные меры, направленные на благополучие горожан и борьбу с изменением климата, но и стремительная цифровизация всех процессов, от работы до досуга. Технологии радикальным образом меняют урбанистику. Но готовы ли мы к этому? Идем ли мы к миру, в котором искусственный интеллект, виртуальная реальность и большие данные как элементы новых городских стратегий станут воплощением лучшей жизни? Или же они, наоборот, негативно отразятся на ментальном здоровье горожан?
В серии фото Humanoid автор изучает повседневную жизнь, находя признаки цифрового будущего в нашем настоящем. Видим ли мы реальных людей или встречаем на улицах гуманоидов? Как выглядят горожане будущего? Проект Каролы Лампе исследует взаимоотношения человека и технологий, плавно переключаясь с утопии на антиутопию.
Фото: Carola Lampe, из проекта “Humanoid”