С молоком отца
Мы принадлежим к классу млекопитающих, то есть «кормящих молоком». Но на самом деле питать кого-либо своим молоком способна лишь прекрасная половина нашего вида. Мужчины молока не производят – как и самцы других видов млекопитающих. К лактации способны только самки.
А, собственно говоря, почему?
У самцов млекопитающих есть все гены, необходимые для производства молока. Есть гормоны, запускающие и регулирующие этот процесс, и рецепторы к этим гормонам. Есть даже молочные железы (правда, недоразвитые) и соски. Так почему же они не лактируют?
Тут, конечно, можно вспомнить, что у большинства видов млекопитающих самцы вообще не принимают никакого или почти никакого участия в выращивании потомства, да часто и живут отдельно от самок с детенышами. Понятно, что лактация плохо сочетается с таким безответственным отношением к собственному потомству (хотя это еще вопрос, что тут причина, а что следствие). Но есть же в нашем классе виды, самцы которых – образцовые отцы: волки (и ряд других псовых), многие обезьяны, мангусты… У некоторых южноамериканских обезьян (прыгунов, тамаринов и других) детенышами вообще занимаются в основном самцы. Но даже у этих видов кормление молоком – исключительная прерогатива самок. Почему?
Недавно трое математиков из Йоркского университета (Великобритания) предложили собственное объяснение этой закономерности. Они исходили из того, что материнское молоко, помимо всего прочего, играет важную роль в формировании кишечной микробиоты у детенышей. С молоком детенышу передаются симбиотические бактерии и другие микроорганизмы, необходимые для нормального функционирования пищеварительной системы. Источником их служит, естественно, организм матери, где эти микробы являются членами устойчивого сообщества. Если же кормить детенышей молоком будут оба родителя (состав микробиоты которых может сильно не совпадать), то это может вызвать конфликт между микробными сообществами (что чревато серьезными кишечными проблемами для новорожденного). Кроме того, это облегчит проникновение в организм малыша посторонних микробов, в том числе болезнетворных. Во всяком случае, так ведет себя модель, разработанная йоркскими математиками.