Бурялом
Мечется и плачет, как дитя больное В неспокойной люльке, озеро лесное. Тучей потемнело, брызжет мелкой зернью — Так и отливает серебром и чернью... Ветер по дубраве серым волком рыщет; Молния на землю жгучим ливнем прыщет; И на голос бури, побросавши прялки, Вынырнули со дна резвые русалки... Л. Мей. Русалка
— Отакойёт! — удивлённо крикнул Отакойка, тыкая шестом в зеркало воды.
— Ага? — откликнулся шедший позади старший брат Агайка.
— Та глыпше стало. Пошлёпали левейше! Там кучки!
— Ага-ага! — согласился Агайка.
Братья свернули к торчащим из воды кочкам. Отакойка смекнул, что дён пять назад здесь был островок, и они c брательником натаскали на этом самом месте хороших лопотушек. Старшой ещё заигрался с забавными рыбками, да по слабости ума почти половину улова спустил в болото.
Лопотушка — она такая: перевернётся на спину, ты её пальцем по брюху почешешь, а она давай себя по бокам плавниками охаживать, похлопывать. Одним словом — лопотушка.
— Гораздый ливень, видить, шёл, — заметил Отакойка, ступая на кочку. — Воды знатно налило.
— Ага! — вытаскивая ногу из жижи, поддакнул Агайка.
Он пошевелил длинными бледными пальцами широкой ступни и занял кочку рядом с братом.
Ивка-расплетушка широко раскинула ветви, плывущие в точке равновесия, словно в воде. Только это обманка. В равновесии тяга болота и тяга озёрная исчезают, потому веточки, листики, лёгкий мусор замирают в ней и плавают, будто по поверхности водоёма. Иногда, правда, сила болота почему-то увеличивается — или сила озёрная уменьшается? — и на болотину обрушивается поток воды, начинается ливень.