Как эволюция привела нас к сумасшествию
Психическое расстройство, любое душевное неблагополучие — это опасность и повод для тревоги. Часто они лишают человека власти над самим собой, могут казаться каким-то проклятием или иметь другое мистическое объяснение. Так происходит потому, что люди слабо понимают истоки их происхождения. Биологическая основа душевных заболеваний порой не ясна самим врачам-психиатрам. Рассуждения про рецепторы к дофамину и серотонину звучат как заклинания, но ничего по сути не дают, а новые открытия в нейробиологии большинством врачей игнорируются. И всё же психиатрия понемногу становится более научной. Это даёт возможность ей не превратиться снова в идеологический инструмент, в инструмент притеснения.
Человек зациклен на речи. Красивая и богатая эпитетами речь до сих пор воспринимается как признак большого ума. Многие тесты в психиатрии и психологии оценивают психическое состояние именно по речевым функциям, по работе человека со словесным материалом. Но кто сказал, что тот, кто мало говорит или говорит нескладно, менее развит, чем тот, кто говорит много и цветисто? Если ребёнок плохо говорит, его отправляют к логопеду, но если он плохо рисует, никто не назначает ему дополнительных уроков рисования. Речь — одна из производных нашей психики, но не её квинтэссенция. Представьте себе мир, где основой человеческого общения стала не речь, а обоняние. Специальные органы выделяют в воздух целые фразы, а нос становится центром нашего информационного обмена. Однако осенью и зимой кто-то лишается возможности участвовать в «разговорах» из-за насморка, а есть те, кто с рождения искажённо воспринимает запахи или совсем лишён обоняния. Для них создадут специальные языки, возможно даже жестовые, какие есть сейчас у глухих, или что-то вроде шрифта Брайля для слепых. Они смогут получать инвалидность, ведь их состояние в «обонятельном» человечестве будет считаться болезненным. Важна не сама функция, а то, насколько мы ориентированы на неё, насколько она лежит в основе нашей культуры.