Омлет с сахаром
Вот уже десять лет я каждый вечер читаю перед сном вслух своим сыновьям-двойняшкам Марку и Федору. Даже шучу, что буду читать им до двадцати лет. Почему бы и нет?
Детское книгоиздание сейчас на высоте. Лучшие авторы, выдающиеся иллюстраторы, нон-фикшн. Книги-картинки, книги-активити, виммельбухи. Многие книги, из которых дети вырастают, я бережно храню — как арт-объекты и дорогие сердцу предметы, не хочу с ними расставаться. Конечно, мы, как все, без ума от шведов-скандинавов, заново открываем для себя русских авторов 1970–80-х, читаем нежных современных девушек-писательниц. Но в нашей семье совершенно особое место занимает французская литература.
Марк и Федя — третье поколение франкофонов. Моя мама — преподаватель французского. Я училась в Sorbonne Nouvelle и всю жизнь работаю с французами. Моя сестра тоже окончила французский факультет и при любом удобном случае едет во Францию. Во время пандемии мальчики начали учить французский с бабушкой — сначала в Zoom, а потом лично, три раза в неделю.
Французская литература для нас не просто про сюжет и героев. Есть книги, которые давно стали частью биографии нашей семейки. Могла ли я не прочесть Марку и Феде «Маленького Николя» (издательство «Махаон»)? Не могла! Когда я училась во французской спецшколе, это была самая первая моя книга по внеклассному чтению. Она про то, чем живут французские дети, как устроена школа, про мальчишечью дружбу и проказы, про родителей и их соседей, которые тоже как дети. Про драки, шалости, маленькие подвиги. Меня удивляло, что в Le Petit Nicolas другой язык, чем в учебнике для 2-го класса, все «современные слова» я выписывала и запоминала, особенно шутки. 70 процентов очарования «Маленького Николя» — это черно-белые микроскопические рисунки гениального Жан-Жака Сампе, и только после них — тексты его друга Рене Госинни. Все вместе — достояние французской детской литературы. И как здорово, что есть перевод на русский! «Малыш Николя» — это как наши «Петров и Васечкин» плюс французский art de vivre.