Маленькая выставка большого художника
Почему маленькая и действительно ли большого?
Рассказывают Ирина Анатольевна Вакар, главный научный сотрудник отдела живописи ХХ века Государственной Третьяковской галереи (ГТГ), и Игорь Владимирович Смекалов, доктор искусствоведения, старший научный сотрудник отдела графики ХХ века ГТГ, — кураторы выставки «Алексей Моргунов. Среди первых» в Новой Третьяковке на Крымском валу.
Беседует и записывает Наталия Данилевская.
Рассказ получился продолжительным, многотемным, очень непростым. Поэтому я попыталась поступить аналогично тому, как поступали с объектами своих исследований кубисты: я разрубила материал на куски и снова собрала. Кубистом Алексей Алексеевич Моргунов (1884—1935), безусловно, был. И не только кубистом. Н. Д.
Вместо эпиграфа или вступления
Ирина Вакар: …Когда-нибудь, когда будет настоящая, большая выставка, когда окажется возможным привезти вещи Моргунова из музеев разных городов и стран, так интересно будет сопоставить его кубизм, кубофутуризм, алогизм. И его послепарижские работы, многие из которых мы теперь не можем показать, а в них сохраняется парижская стилистика. Тогда будет виден весь масштаб его поисков, динамика его творческого движения. Даже его кубистические картины — они все разные!
Игорь Смекалов: …Искренне считаю, что у этого человека случайных движений не было. Например, сам факт, что он оказался рядом с Малевичем, когда рождался супрематизм, решал близкие задачи, но не стал супрематистом, — принципиальная позиция. И с Татлиным у него та же история повторяется… Он рядом, но не превращается в последователя Татлина. Моргунов, прежде всего, живописец, невероятно восприимчивый, чуткий и последовательный в своей оценке тех событий, которые он анализирует. Главное в его искусстве — анализ живописной формы.