Цвет и его имя
В 1855 году видный британский политик Уильям Гладстон ушел в отставку с поста канцлера казначейства (т. е. министра финансов) и смог полностью отдаться любимому делу – изучению поэм Гомера. Результатом его трудов стали вышедшие в 1858 году три увесистых тома «Исследований о Гомере и его эпохе» – своего рода энциклопедия мира «Илиады» и «Одиссеи».
Одна из глав этого обширного труда посвящена тому, как в поэмах Гомера используются слова, обозначающие цвет. Гладстон заметил, что у Гомера, столь щедрого на сочные детали и пышные прилагательные, цвета предметов (кроме черного и белого) упоминаются очень редко. А там, где цвет называется, это часто выглядит довольно странно: мед может быть назван «зеленым », овцы Полифема – «фиолетовыми », море – «виноцветным» и т. д.
Гладстон
Чтобы как-то объяснить эту странность, Гладстон предположил, что в глубокой древности люди видели мир словно бы в черно-белом изображении и лишь по мере развития цивилизации приобретали способность видеть цвета спектра. Причем не сразу все: во времена Гомера цивилизованные греки уже довольно ясно различали красный цвет, осваивали желтый и зеленый (хотя все еще изрядно путались в них), а вот синего не видели вовсе.
Наблюдение Гладстона было встречено критически. Отставному казначею напоминали и о слепоте Гомера и о понятии «поэтическая вольность». Но в 1867 году филолог из Германии Лазарус Гейгер обнаружил такие же странности с обозначением цвета в других текстах примерно той же исторической эпохи: в самых древних книгах Библии и в Ведах – древнейших индийских священных текстах, записанных в XIV—V веках до нашей эры (но, вероятно, сложившихся еще раньше). Следы этой путаницы обнаружились и в Коране, и в исландских сагах, и в этимологии терминов цвета в ряде европейских языков. Таким образом, странная «цветовая слепота» оказалась не индивидуальным дефектом Гомера и даже не особенностью древнегреческой культуры, а универсальной чертой всех древних народов. Гейгер даже сумел установить порядок, в котором народы приобретали чувствительность к цветам спектра: первым (после черного и белого, точнее – «темного» и «светлого») всегда появлялся красный, за ним – желтый, потом – зеленый и последним – синий. Наиболее правдоподобным объяснением этих фактов Гейгер считал гипотезу Гладстона: древние люди не различали цветов спектра, способность видеть их развилась только в исторические времена.