Наука в фантастике: эпизоды истории
К концу 1960-х годов фантастика наконец-то обрела статус влиятельного жанра, который обращается не только к любознательным подросткам, но и ко взрослой искушённой аудитории. Оставаться в рамках популяризации наук или приключенческого чтива её авторы больше не могли. Читатели требовали бóльшего психологизма, глубокого обсуждения проблем бытия, философских обобщений. И в этот важный момент в мировой культуре возникло масштабное течение, названное «новой эрой», которое оказало на фантастику определяющее влияние.
Новая эра
Современные культурологи под «новой эрой» (нью-эйдж, New Age) понимают совокупность духовных практик и верований вне традиционных конфессий, которые стали необычайно популярны на Западе в начале 1970-х годов. Сторонников этого движения объединяло ожидание «великого духовного преобразования», наступления новой, более совершенной эпохи.
Как ни парадоксально, но корни идеологии нью-эйджа следует искать в учениях, сформировавшихся в XIX веке, что лишний раз подтверждает известное высказывание: всё новое — хорошо забытое старое. Ситуация столетней давности требовала найти точку соприкосновения между авраамическими воззрениями, которые прививались с детства, и передовыми научными открытиями, отрицавшими наличие разумного замысла в природе Вселенной. Новоиспечённые «гуру» интерпретировали многозначительные (и туманные) эзотерические доктрины для утверждения любых, часто выглядящих бредовыми, концепций. Достаточно вспомнить теософию Елены Блаватской, построенную на вольных пересказах индуистской и буддийской философий, или же «учение» Георгия Гурджиева.