Уродливая Вселенная
Как концепция «прекрасного мироздания» вредит науке
Принято считать, что мир прекрасен – это понимание заложили еще античные натурфилософы. Но появились бунтари, доказывающие, что мироздание не блещет красотой, скорее – наоборот. Так красива ли Вселенная или же она уродлива, и спасет ли мир красота? Есть две противоположные точки зрения. Первую сформулировал в XX веке немецкий физик, один из авторов квантовой теории Вернер Карл Гейзенберг – Вселенная прекрасна. Вторую – Сабина Хоссенфельдер, заявляющая, что Вселенная уродлива (или, по крайней мере, эстетический критерий к мирозданию неприменим).
«Красота» от Гейзенберга
Гейзенберг занимался не только квантовой теорией, но и философским основаниям науки. Еще в гимназии его заворожило, насколько четко цифры согласуются друг с другом, позволяя производить любые операции – от простых до сложнейших. Он усмотрел в этом подтверждение существовавшего в древности определения красоты как идеально правильного согласования частей друг с другом и с целым. Мысли такого рода высказывали Пифагор и Платон, Иоганн Кеплер и Исаак Ньютон.
Гейзенберг сделал умозаключение, кажущееся, на первый взгляд, чересчур экстравагантным и даже нелепым – без знания античных философов невозможно постичь суть современной атомной физики. Ведь согласно их учениям, многообразие явлений может быть понято потому, что в основе его единый принцип формы, доступный математическому описанию. Например, с точки зрения Платона, мировой порядок основывается на гармонии, а в основе гармонии лежит симметрия.
Спустя тысячу с лишним лет после окончания античной эпохи Иоганн Кеплер, наблюдая за траекториями движений планет, сформулировал математические законы, по которым они движутся. При этом он ощущал себя не столько математиком, сколько поэтом: сравнивал обращение планет вокруг Солнца с колебаниями струн музыкального инструмента и рассуждал о гармоническом созвучии орбит, о гармонии сфер. Кеплера поразило, что он сумел найти установленные Творцом законы природы, исполненные наивысшей красоты. Несколько десятилетий спустя идеи Кеплера развил Исаак Ньютон, сформулировавший законы механики, ставшие фундаментом для позднейших физических теорий других ученых. Гейзенберг уподобляет их строителям величественного храма: физики и инженеры, опираясь на законы Ньютона, искали ответы на отдельные вопросы и тем самым строили коллективным трудом всемирный Храм Науки.